Из истории русского паркета

Ах, какие прежде были паркеты! Про царские дворцы все равно лучше К.А.Соловьева не расскажешь, недаром его знаменитую книгу по цитатам с кавычками и без растащили по бесчисленному множеству публикаций. Но многим из нас, почти всем, довелось, подвязав тесемки тряпочных тапочек, вступать на паркеты Петергофа, Гатчины, Меньшиковского и Павловского дворцов. И это прикосновение к вечному искусству осталось с каждым испытавшим на всю жизнь.

Ведь были паркеты в одном из залов в Царском Селе, где под руководством архитектора Камерона «был набран штучный пол из 12 разных дерев со вставливанием в них жемчужных раковин или перламутра». И были времена, когда за час театральный зал в родовом поместье Шереметевых в Останкино превращался в бальный. И дамы и кавалеры танцевали на паркетах, один из рисунков которых по сю пору называют «шереметьевским».

И времена, когда после пожара в Екатерининском дворце архитектору Стасову было высочайшее повеление восстановить цветные полы, по возможности близкие к пострадавшему от бедствия оригиналу, и делать это «казенным мастеровым людям, кои лучшее в этом искусство имеют».

И были еще украшенные паркетом дворцы знати и дома богатых людей, а в советские времена – хоромы теневиков в основном в Закавказье и южных республиках, но не только там. И был сверкающий глянцем паркет в банкетном зале на верхотуре Кремлевского дворца съездов, уложенный наспех итальянцами и исковерканный шпильками дам советского бомонда.

А вентилируемые полы – эти гранды среди паркетов, не боявшиеся ни сухости, ни влаги и доставшиеся нам в наследство от позапрошлого и первой трети прошлого века. Под них сооружали подполы с вентиляцией, и их с первого взгляда можно было узнать по решеточкам в паркете.

Ох, томно мне, мама. Или погибшие под солдатскими кострами армий генерал-фельдмаршала В.Лееба полы в летней резиденции русских царей и других дворцах в окрестностях Ленинграда. Деньги, выделенные по специальному постановлению ЦК в 1946 году, чертежи и обмерные таблицы, сохраненные в архивах, несмотря на блокаду, бомбежки и обстрелы, реставраторы и историки-блокадники и демобилизованные солдаты и офицеры в гимнастерках без погон и с нашивками за ранения, столяры и резчики, возвращенные из гулаговского небытия (на воле повыбило их на войне да и задолго до нее тоже, а там уцелели те, кто собирал мебель для начальства НКВД да в подарок Самому) – все это позволило поднять, восстановить, вернуть к жизни дворцы и их «цветные штучные полы из заморских пород». Новоделы, конечно, но высочайший класс.

Ох, славно мне, мама. И была паркетная халява во множестве домов советских времен, халява, возможная там, где полстраны занималось лесоповалом. Паркет к лагутенковским пятиэтажкам подвозили на самосвалах и вываливали в снег. Его затаривали в одну-две квартиры первого этажа, а затем на горячий вар укладывали прямо на стяжку, а то и на плиту: один-два этажа дубовый, дальше буковый, грабовый, а на последнем – что и как придется, вперемешку.

И все «елочкой»: в министерстве, поликлинике, школе, военкомате и жилье – везде «елка», до сих пор даже молодые морщатся при виде этого рисунка укладки, его еще долго на генетическом уровне придется выводить из организма, может «Столичной», раз уж она «хороша от стронция».

А между тем, существует легенда, что Фридрих Великий считал «елку» (только называлась она тогда и там «рыбьим скелетом») королевской укладкой, для дворцов более других подходящей.

Ох, тошно мне, мама. И уже в совсем новые времена новые любители художественного паркета требуют «сделайте мне красиво», а то и «так, как ни у кого».

И делают, кто как может. Кто-то, лихо запрограммировав, режет (а по сути, прожигает) дерево лазером, создавая красивые и причудливые, но к сожалению, непрочные щитовые декорации. Другие используют для этого механическую обработку, но зато деньги берут немерянные и сроки назначают неблизкие. «А кто мне и что может сказать, если я во всей Флоренции один этот рисунок делаю». Монополия, однако.

И везут, везут со всего мира разноцветное тропическое дерево, меньше половины разновидностей которого хоть на что-нибудь в нашем климате годится, особенно в сочетаниях с другими породами. Ох, стрёмно мне, мама. Но не все так плохо в «королевстве Датском» (оттуда, кстати, и паркет хороший к нам привозят).

Научились, наконец, подбирать из пёстрого потока импортного дерева стабильные и прочные породы, прекрасно сочетающиеся в сложных рисунках художественного паркета. Специалисты-станочники частью купили, частью разработали и изготовили сложные станки с программным управлением для механической обработки дерева. Уже появился на российском рынке цветной дубовый паркет из Италии, прокрашенный в массе, на всю толщину в широкой гамме привычных и необычных цветов.

Уже запущено в Подольске производство сборного во фрагментах художественного паркета для розеток и других композиций. Это позволит резко расширить ареал распространения цветных паркетов в России и сделать их доступными в регионах, где до сих пор некому было их укладывать. Очень важно, что определилась когорта художников, уверенно работающих в такой области декоративно-прикладного искусства, как художественный паркет.

Имена С.С. Давыдова, Е. Куликовой-Луковой, В. Юдина, Т. Котельниковой далеко не исчерпывают перечня тех, кто продолжает славные традиции наших предков, обозначивших своим творчеством в 18-м - начале 19-го века период, по праву называющийся в летописи мирового декоративно-прикладного искусства «золотым веком русской мебели и паркета».

И все же неиссякающее обилие на рынке «паркетного самогона», регулярные попытки монополизировать рынок паркета и услуг по его укладке, распространение технологий по производству суррогатов паркета на основе модифицированной древесины или композитов, штамповка дизайн-проектов художественных композиций, в которых нарушены все законы эстетики и здравого смысла (от меры и пропорций до фэн-шуй) – все это заставляет думать, что новый «золотой век» неблизок, а может, и недостижим. И может, «в Портленд воротиться нам не придется никогда».